«Кладбища» химических отходов, Или скрытая опасность под носом

Экологическая катастрофа, массовые отравления и гибель людей – таковы могут быть последствия действия химического оружия, которое находится на территории соседа-Китая. Более полувека оно представляет скрытую угрозу для обоих берегов Амура. Ознакомившись с материалами о захоронениях химического оружия в Поднебесной, уже по-иному смотришь на тот берег Амура. Но, как выяснилось в процессе работы над темой, скрытая угроза находится намного ближе: под носом своего «добра» хватает – и на территории Приамурья есть «кладбища» химических отходов.

Эхо войны

Схроны химического оружия сделали японские войска, покидая Китай в 1945 году — сотни тысяч снарядов, начиненных боевыми отравляющими веществами, были зарыты в землю и сброшены в реки. С тех пор они лежат и ржавеют. Когда отравляющая «начинка» вырвется из «заточения», не известно. По мнению ученых, произойти это может в любой момент, и тогда достанется не только Китаю – российские регионы в стороне не останутся.
Эти факты почему-то не принято придавать широкой огласке, но проблема периодически обсуждается в определенных кругах. Неоднократно поднимал ее, будучи послом в Китае, нынешний представитель Амурской области в Совете Федерации Игорь Рогачев.
— Я поднимал этот вопрос перед руководством страны в 90-х годах, — рассказал он, — в том числе перед президентом. Ко мне поступила информация о том, что в приграничном с нами Китае находятся подземные запасы химического оружия, которые были оставлены японскими войсками после войны. Наши экологи очень обеспокоены этим фактом, так как с течением времени боеприпасы могут поддаться разрушению и взорваться. Причем ущерб будет нанесен не только китайским приграничным районам, но и соседним районам в РФ. Это меня очень беспокоило, и я поднимал вопрос перед руководством.
— Результаты были?
— Президент Ельцин обсуждал этот вопрос с китайскими руководителями. Во всем мире не многие государства имеют технические возможности и опыт для нейтрализации химоружия. С нашей стороны было предложение: мы могли бы заняться этой проблемой. Оно было внимательно выслушано китайскими коллегами. Ответ был такой: проблема возникла по вине японской стороны, и в Пекине рассчитывают на то, что в Японии предпримут меры для нейтрализации этих запасов. С тех пор я к этой проблеме возвращался еще не один раз, докладывал нашему руководству. Кстати, несколько лет назад произошло то, чего все боялись. В одной из провинций шло строительство с ведением земляных работ на большой глубине. Рабочие наткнулись на запасы химоружия, начались взрывы, и несколько человек пострадали. Эхо войны… В последнее время информации о том, как решается проблема, не было. Пока все, что я могу сказать.

Нас и так мало

Свидетелем выступлений Игоря Рогачева о проблеме химических захоронений на парламентских слушаниях в мае 2007 года был хабаровчанин Юрий Ефименко – в то время экономический советник дирекции межрегиональной ассоциации «Дальний Восток и Забайкалье», сегодня он — член межрегионального «Комитета по устойчивому развитию реки Амур». Юрий Ефименко также занимается проблемой химзахоронений с начала 90-х. О ней, будучи сыном фронтовика, узнал еще в юности. Широко об этом тогда не распространялись, но разговоры среди офицеров были. По словам Юрия Ефименко, с каждым годом проблема становится все острее: «За 60 лет оболочки химического оружия уже истлели, военные говорят, что они на пределе». Когда и где может произойти утечка отравляющих веществ, неизвестно: «Это может быть в любой день. Они не лежат на поверхности. Можно подозревать, что-то уже сочится в нижние слои. Какие подземные токи и как сообщаются – у нас знания нулевые. Вылезти может там, где меньше всего ожидали. Сегодня стоит острейшая проблема ликвидации этих запасов. Они уже стали угрожающими. Мы беззащитны — у нас руки коротки, никому ничего не надо, а потом грохнет».
Как утверждает Юрий Ефименко, случись выброс отравляющих веществ — пострадает экология, могут быть массовые отравления и гибель людей. «Картина, которую даже не хочется представлять, будет тяжелой, — отметил он. — Воздействие хим-оружия на организм – это поражения центральной нервной системы, внутренних органов. Категорически опасно сегодня об этом не говорить. Лучше сейчас говорить, чем по следам — это жизни людей, судьбы, здоровье. Нас и так мало на Дальнем Востоке. Схроны находятся в бассейне реки Амур. А что бывает, когда в реку попадает вредоносная отрава, известно.
Как показала ситуация, когда произошел взрыв на китайском заводе с выбросом химикатов в атмосферу (тогда ядовитое облако достигло Владивостока уже через два дня), мы плохо готовы к чрезвычайным ситуациям на Амуре, которыми нас «одаривают» соседи».
Юрий Ефименко рассказал, что «Комитет по устойчивому развитию реки Амур» выдвигал идею о проведении международной трехсторонней конференции – Россия–Китай-Япония, — на которой страны могли бы искать пути решения проблемы по запасам химоружия. Однако воз и ныне там…

Своего «добра» хватает

В публикациях разных авторов по заданной теме можно встретить конкретные указания на места захоронения химических отходов в Китае. «Судя по архивным документам, — пишет в своей работе сотрудник Института военной истории Минобороны РФ Елена КАТАСОНОВА, — в период Маньчжурской наступательной операции части Красной армии обнаружили многочисленные склады и заводы по производству хим-оружия в районах городов Мукден, Чанчунь, Харбин, Цзямусы, Муданьцзян». Япония оставила в Китае (главным образом в его восточных провинциях — Цзилинь, Ляонин и Хэйлунцзян) два миллиона тонн снарядов, в которых содержится более ста тонн боевых ОВ (отравляющих веществ). Это же до боли знакомые нашим туристам географические точки».
Ознакомившись с материалами о захоронениях химического оружия в Поднебесной, уже по-иному смотришь на тот берег Амура. Но, как выяснилось в процессе работы над темой, скрытая угроза находится намного ближе: под носом своего «добра» хватает – и на территории Приамурья есть «кладбища» химических отходов.

Бюрократия не любит копаться в прошлом

— Что через Амур смотреть, когда под носом опасность? – такова была первая реакция на наш телефонный звонок доктора химических наук, президента Союза «За химическую безопасность» Льва ФЕДОРОВА. Ученый побеседовал с нами на заданную тему и даже список амурских точек прислал, где работали с химоружием, а значит, должны быть его схроны (см. карту). Поведал он и историю их появления в Приамурье:
— В период между мировыми войнами наша армия очень хотела овладеть ипритом — и сделала это. С 1933 года по приказу министра обороны каждое лето учения армии страны проходили с реальными отравляющими веществами — боевым ипритом. И так до 40-го года. В каждом военном лагере, на каждом военном артиллерийском или авиационном складе выходившие из строя химзаряды и бомбы закапывались на месте. Такие были правила тех лет. Представьте какой-то военный лагерь в Амурской области. Выходит дивизия летом на учения. Ей выделено сто снарядов с ипритом. Снаряды взрываются, солдаты в противогазах преодолевают поле. Задача выполнена, снарядов 25 осталось. По правилам, имущество, выданное на обычные учения, назад не возвращалось. Его закапывали в том же военном лагере в самых неожиданных местах. А на военных складах обычно его закапывали на краю склада. Документы есть. Я их читал. Этим надо заниматься. Наша бюрократия не любит копаться в прошлом: решение вопроса не продвигается. Ничего не поделаешь — такая она у нас. Это очень сильно должен жареный петух клюнуть, пока она с нами о вас подумает. А снаряды давно проржавели. Два дня назад возил корреспондента в наш Кузнецкий парк в Москве — там бочка с ипритом подтекает и чувствуется запах. Стоишь и нюхаешь…
— Кошмар!
— Вы не думайте, что у вас не так. Военные склады из моего списка нашли?
— Да.
— Так что все точно так же. Просто в Москве я попал на это событие, а у вас оно еще не «раскопано».
— То есть неизвестно, в какую речку у нас что стекает?
— Конечно. Надо разбираться по документам, общаться с ветеранами.
— Вы почти 20 лет занимаетесь проблемой. Вам это зачем?
— Кто-то в стране должен и этим вопросом заниматься.
— Давление было?
— Было, когда первый раз в 1995 году книжку выпустил по этой теме — гонялись. В 1992 году с обыском приходили. Но дело в том, что химическое оружие исчезает из жизни. Оно вышло из сферы секретности, осталась только экологическая составляющая. Оно исключено из военной доктрины, мы же в Конвенцию вошли. В Конвенции написано, что все старое химическое оружие должно быть ликвидировано к 2012 году. Мы официально предъявили 40 тонн отравляющих веществ — уничтожим и сделаем вид, что проблема закрыта. Не закрыта! Мы вокруг нее с вами и барахтаемся. Заявленное уничтожим, а схроны останутся. Не надо голову в песок прятать. Химоружие по обе стороны Амура будет вести себя непредсказуемо до тех пор, пока мы с ним не распрощаемся. Просто его надо найти и уничтожить по всем правилам.

***
Иприт имеет кожно-нарывное действие, сильно канцерогенен, как и продукты его распада. Диагноз отравления газом не так-то просто поставить. Он может вызвать обычную пневмонию. Лечить врач будет заболевание по общей схеме, а причину, которая его вызвала, даже не поймет. И, кстати, лекарства от иприта при советской власти так и не изобрели, а потом это вообще никому не было нужно. Помимо иприта, в снарядах может быть фосген и прочая отравляющая гадость.
…Вот так поедешь на пикник, искупаешься в речушке и… (не дай Бог, конечно). Так что при обнаружении захоронений оружия, которые местами, вымытые дождями, могут уже просто торчать из земли, бегите как можно быстрее и дальше. Обязательно сообщите об этом в правоохранительные органы. И ни в коем случае не трогайте, не нюхайте «находку» – опасно для жизни. Мы же продолжим работать над темой. Узнаем что-нибудь интересное — обязательно сообщим.
 

СПРАВКА

Япония начала производить химическое оружие с 1923 года. Позже заводы по его производству появились во многих крупных городах на северо-востоке Китая, где японские войска находились с 1937 по 1945 годы.
Во многих крупных городах Китая были построены военные химические заводы и склады для хранения химоружия. Один из крупных заводов находился в Цицикаре, он специализировался на снаряжении ипритом авиабомб, артиллерийских снарядов и мин. Центральный склад Квантунской армии с химическими снарядами располагался в городе Чанчуне, а его отделения – в Харбине, Гирине и других городах. Кроме того, многочисленные склады с ОВ размещались в районах Хулинь, Муданьцзян и других. В соединениях и частях Квантунской армии имелись батальоны и отдельные роты для заражения местности, а в химических отрядах – минометные батареи, которые могли использоваться для применения отравляющих веществ.
Японская армия до своей капитуляции не успела использовать все запасы завезенного в Китай химического оружия и в последние месяцы войны попыталась их уничтожить, заметая следы своих преступлений. По показаниям японских военнопленных, большое количество химического оружия было зарыто в землю либо сброшено в реки. Вот несколько примеров этих акций.
Полковник Цукамото (начальник склада, располагавшегося в районе Янцзы) 2 августа 1945 года отдал приказ зарыть на территории склада все химические артиллерийские снаряды, мины и ядовитые дымовые шашки, снаряженные ипритно-люизитной смесью и дифенилцианарсином, общим количеством 20 тыс. шт. Приказ 3-й армии о захоронении химического оружия был отдан генерал-лейтенантом Мураками.
12 августа 1945 года отряд 516 Kвантунской армии сбросил с моста в реку Ненджианг ёмкости с отравляющими веществами. В другом случае отряд 526 Kвантунской армии захоронил более 200 бочек с отравляющими веществами в двух больших ямах. Они были обнаружены, когда китайская армия обследовала оккупированные японцами территории.
Несмотря на попытки Kвантунской армии избавиться от химического оружия, наступавшие части Красной армии обнаружили в районах Мукдена, Чанчуня, Харбина, Цзямусы, Муданьцзяна и др. многочисленные склады с химическим оружием, заводы и лаборатории по его производству. В районе города Фушунь было обнаружено 120 тыс. химических снарядов.
Токио и Пекин договорились о совместном уничтожении химического оружия, которое оставила в Китае после Второй мировой войны японская императорская армия. С 1997 по 2006 годы китайские и японские специалисты в ходе серии операций обезвредили 37499 единиц химического оружия. В 2003-2004 годах на территории Цицикара, Дацина, Хэйхэ и Бэйаня были обезврежены 724 химических снаряда. К настоящему времени в 15 провинциях Китая найдено более 150 мест, где были захоронены опасные боеприпасы.
После окончания Второй мировой войны Япония обязалась не производить химическое оружие и приняла участие в переговорах по Конвенции о запрещении химического оружия. Подписание Конвенции Японией состоялось в 1993 году, а ратификация – в 1995-м. Обязательства Японии по Конвенции включают также утилизацию оставленных в Китае химических боеприпасов.

ЭТО ПИСЬМО ОСТАЛОСЬ БЕЗ ОТВЕТА

«Президенту Организации по запрещению химического оружия,
Гаага, Нидерланды.

Господин президент,
Как Вы знаете, в течение 30 дней после вступления в силу Конвенции по запрещению химического оружия каждое государство-участник Конвенции, которое имеет на своей территории старое химическое оружие, должно было представить данные об этом оружии в Технический секретариат ОЗХО. К сожалению, власти России не информировали ни российское общество, ни Секретариат ОЗХО о советском старом химическом оружии, которое было закопано в течение многих лет на территории заводов по производству химического оружия, испытательных полигонов, военных складов, военных лагерей и т.д., а также затоплено в озерах, реках и морях. Непродекларированное Россией старое химическое оружие представляет опасность для окружающей среды. Мы направляем Вам доклад «Старое химическое оружие России», который был подготовлен для ОЗХО.
Мы надеемся, что эта информация окажется важной для ОЗХО.
Президент Союза «За химическую безопасность» Лев А. Федоров,
1 марта 2003 г.»

 

При использовании материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт ТЕЛЕПОРТ.РФ обязательна.

Новости