Амурская земля для супругов Чередниченко стала островом спасения

В 2012 году пара из Михайловки отметит сапфировую свадьбу. Познакомиться с «заводным парнем» Иваном Андреевичем и рукодельницей Екатериной Антоновной нам посоветовали в Михайловском сельсовете Благовещенского района.

«А шо мы бачилы»

В Михайловке семья Чередниченко проживает всего 4 года. Впервые на амурскую землю Иван и Екатерина приехали 40 лет назад. Тогда молодожены из украинского села Межирич (в переводе с украинского «междуречье» — Авт.) по переселению приехали в село Сергеевка Благовещенского района. С тех пор куда бы судьба ни забрасывала их, они возвращались на амурскую землю. Но, независимо от места жительства, в доме Чередниченко всегда звучит украинская речь: Иван Андреевич не изменяет «ридной украинской мове», да и Екатерина Антоновна щедро разбавляет ею речь «москалей».

«А шо мы бачилы», — с этих слов начал воспоминания о горьком послевоенном детстве хозяин дома. «Горьким» оно было и в прямом, и в переносном смысле. Иван родился в 1945-м, Катя — в 1948-м. Оба росли в многодетных семьях: у нее — 8 братьев и сестер, у него — 5. В обескровленной войной украинской деревне Межирич, как и во всей стране, царствовал голод. Лакомством для детей были оладушки из горькой лебеды да «калэники» — лепешки из ржаного хлеба с калиной, подслащенные сахарной свеклой. Колоски для стряпни собирала вся ребятня.

Их отцы месяцами пропадали на заработках, матери от зари до зари вкалывали в колхозе за трудодни. «Вин (отец — Авт.) как уйде на месяц по деревням шариться, а мати з нами — ни копейки денег, ни коровы, ни черта», — вспоминает Иван Чередниченко. Не лучше жили и счастливые обладатели какой-никакой живности. «Заботливое» советское государство за налоги буквально выгребало все: яйца, молоко, мясо, забирали даже шкуры убитого скота.

А что оставалось после уплаты налогов, нередко попадало под руки или ноги местных царьков. Одного из таких Иван Андреевич запомнил на всю жизнь. «У нас участковый был тот еще паскуда, — рассказывает селянин. — Придет у хату: „Шо там варится, квасуля (фасоль — Авт.)“? Перевернет ее специально и уйдет».

Но ни голод, ни практически нищенское существование не могли помешать детским шалостям, походам в кино, первой любви. Есть что вспомнить и Ивану с Катериной. Первые знаки внимания были традиционными: парень не раз таскал Катю за косу. «А як же не потаскать! Коса у нее была такая здоровая! — смеется супруг. — Кто ж знал, что такэ случится — уже 44 года вместе».

Правда, поначалу девичья краса страдала совсем не из-за любви. Катя была в школе комсоргом и частенько навещала старшеклассников. Как вспоминает Иван Андреевич, все начиналось со слов комсорга: «Ты довжен мэни 5 копиек». Но у парня были свои планы: «Да я лучше в кино вечером пиду за 5 копиек! Ну, я — и за косу!». Несмотря на улыбки, вызванные этим воспоминанием, супруги стараются лишний раз не вспоминать то время. «Незачем ворошить», — вздыхает Екатерина Антоновна.

Давай поженимся!

Окончив школу, Иван уехал к брату в Донбасс, где освоил профессию шахтера, выучился на сварщика. Катя после восьмилетки перебралась к тетке в Чернигов, окончила СПТУ, работала на капроновом заводе перемотчицей ниток 4-го разряда. Время от времени наведывалась в родное село. Здесь Катя и Иван встретились вновь, уже повзрослевшие. «Втрескался в меня, хотя девок у него было достаточно. Иван был голубоглазый, красивый парень, — даже спустя почти 45 лет супружеской жизни щеки бабы Кати заалелись, как у молодухи в сезон первой любви. — Да и за мной бегали многие, я была наливная девка. Только косу пришлось обрезать — такая была толстенная да длинная, что голова уставала».

«Я выучился, приихал, дивлюсь, вона пидросла, така справна стала, — улыбается покоритель девичьих сердец, скромный в действительности настолько, что даже фотографироваться для газеты не стал. — Я и казав ей: «Что ходить провожать друг друга — только время тратить, давай поженимся да и все». Она согласилась. Так и сошлись: мне было 22, ей — 19. «Мы были красивой парой», — подытоживает Екатерина Антоновна.

В память о Чернобыле

Жилья не было, молодые мотались по командировкам, жили в вагончиках. Поэтому, когда стали вербовать на Дальний Восток, не раздумывая, согласились. Выбор пал на Амурскую область. В селе Сергеевка Благовещенского района переселенцам дали квартиру, земельный участок, живность. Нашлась и работа. Здесь родились дети: дочь Лариса и сын Юрий. Так бы и «прикипела» семья Чередниченко к сергеевской земле, если бы не 90-е. Развал колхозов, безработица... Оставшись «не у дел», решили перебраться к сыну на запад.

Окончив военный институт, Юрий служил в Белгородской области. Здесь женился. Вскоре молодые сообщили родителям, что ждут двойню. И будущие бабушка с дедушкой из Сергеевки перебрались в Красную Яругу. Все заботы о новорожденных внучках Юле и Карине взяли на себя. «Домой» в Сергеевку супруги засобирались только спустя 7 лет.

Между тем годы, прожитые в непосредственной близи с Чернобылем, не прошли бесследно. «Не климат там был для нас, врачи сразу сказали. Я задыхалась, — рассказывает Екатерина Антоновна. — Дальше — хуже, даже есть не могла, весила всего 45 килограммов. Ему тоже досталось: полностью выпали волосы, сыпались зубы».

— Представляете, жара 30 градусов, а я в фуражке — лысину прячу, — подшучивает Иван Андреевич, поглаживая вполне завидную шевелюру. Секрет «реанимированных» кудрей супруги раскрыли тут же. Одна бабуля посоветовала натирать голову перцовой настойкой. Через полгода потребность в кепке отпала.

Здоровье быстро пошло на поправку, как только Чередниченко вновь оказались в Приамурье. Правда, вернуться в Сергеевку не получилось — не нашлось квартиры «с удобствами», а содержать дом на земле пенсионерам уже не под силу. Подходящее жилье дали в Михайловке. Отказать себе в удовольствии иметь собственный участок Чередниченко так и не смогли. «У нас 19 соток, работаем там потихоньку-полегоньку, — говорит хозяйка. — Все свое: и картошка, и овощи-фрукты. Даже сарайчик есть — „дачка“ наша. Цветов у меня много».

Цветы-кормильцы

При упоминании о цветах я вдруг спохватилась: именно интерес к «цветочной» теме и привел меня в семью Чередниченко. Вот ведь заболтали! Даром, что хохлы. О великолепных розах, связанных Екатериной Антоновной, сегодня известно далеко за пределами Михайловки. В доме супругов на самом видном месте — необычайной красоты корзины, наполненные яркими цветами, рядом рукотворные букеты в сосудах, «одетые» в вязаные наряды.

Как и многие ее ровесницы, вязать Екатерина Антоновна начала с детства. Только рукоделие для нее было не просто забавой. Вязание помогло их большой семье пережить голодные годы. Вязали и мама, и сестры — все шло на продажу. Да и сегодня, когда небольшой пенсии не хватает на покупку ниток и китайских птичек-бабочек, которыми мастерица украшает свои изделия, выручает рукоделие. Большая корзина с двумя ручками, наполненная сотней роз, приносит в скромный семейный бюджет полторы тысячи целковых. Только в прошлом году Екатерина Антоновна связала 28 «розовых» корзин.

Немало цветочной красоты расходится даром. «Она даже если в больнице лежит, „крутит“ свои букеты, дарит сестрам, врачам», — машет рукой супруг и тут же достает свои любимые нитяные петуньи. У этого скромного букетика своя история. Когда-то его точную копию жена подарила врачу «Скорой», которая приезжала к мужу. «Хотелось отблагодарить врача, — говорит Екатерина Антоновна, заботливо расправляя синие лепестки. — Предложила выбрать один из букетов, ей глянулись петуньи. Дед вернулся из больницы и первым делом спросил, где его любимые цветы. Связала ему такие же». Стоит ли говорить, что при таких способностях хозяйки все домашние ходят в вязаных обновках.

«Если б мы так прожили...»

В этом году у четы Чередниченко забот вновь прибавилось. Сын Юра с семьей перевелся в Благовещенск. С запада дети привезли родителям «сюрприз» — 5-месячную внучку Машеньку. Теперь каждую пятницу дед с бабушкой гостят в городе. Уже третьеклассницы Юля и Карина обожают бабушкину стряпню — чисто украинские голубцы, вареники, пирожки. Да и цветы бабы Кати пользуются популярностью. На День учителя двойняшки преподнесли любимой учительнице корзину связанных бабушкой роз.

Даже в далеком Жигулевске, где живут старшая дочь Чередниченко Лариса с внучкой Оксаной, тоже «растут» цветы Екатерины Антоновны. Из-за огромного расстояния дедушка с бабушкой не могут так часто видеться с родными, но часто звонят друг другу. За день до нашей встречи Ивану Андреевичу исполнилось 66 лет. Первой деда поздравила внучка. «Оксанка звонила из Жигулевска, ей 22 года, — рассказывает именинник. — Спрашивала: «Дэд, мне замуж выходыть чи ни?» Кажу ей: «А сыльно хочишь?». Словом, «на семейном совете» решили — под венец внучке пока рано. «Она еще не нашла лысого с машиной, квартирой и дачей — сейчас так уси делают», — смеется Иван Андреевич.

У кого как ни у деда с бабушкой спрашивать внучкам такого совета. Ведь они душа в душу прожили 44 года. «Нас никто никогда не видел, чтобы мы были друг без друга. Я, если не слышу его храпа, не могу заснуть, боюсь за него. После двух инфарктов может остановиться сердце, вот и караулю — дышит или нет. Невестка всегда говорит сыну: «Юра, если б мы так прожили, как твои папа с мамой», — не сводит влюбленных глаз со своей половинки Екатерина Антоновна. Смутившись Иван Андреевич отшутился: «Я живот наил, она мэне говорит: „Хватит исты!“, но я же в детстве недоедал, так что умру, а буду исты!».

 

При использовании материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт ТЕЛЕПОРТ.РФ обязательна.

Новости